От молекулярных машин до роторного двигателя

01.02.2013 Hi-tech

О Российской академии наук, интеллектуальной красоте молекулярных том и машин, из-за чего не следует давить на ученых, занимающихся фундаментальной наукой, в интервью Indicator.Ru поведал лауреат Нобелевской премии по химии 2016 года Жан-Пьер Соваж.

— Доктор наук Соваж, что вы делали, в то время, когда выяснили, что вам присудили Нобелевскую премию? И ожидали ли вы, что станете лауреатом? К примеру, лауреат нынешнего года по физике Дункан Халдейн дремал и удивился, но не весьма.

— Я был в собственном офисе в университете, думается, контролировал почту либо писал отчет, уже не помню. В то время, когда зазвонил телефон, это был глава Нобелевского комитета по химии, я был в шоке. Я по большому счету не ожидал.

В течение последних десяти лет приятели говорили мне, что я должен быть в перечне номинантов, что пришла моя очередь. Но я не верил, что фундаментальное изучение возьмёт премию.

— Какое послание Нобелевского комитета может находиться за ответом отметить как раз фундаментальное изучение?От молекулярных машин до роторного двигателя

— Я принимаю это как помощь фундаментальной науки. Потому, что она лежит в базе всего. Технологии — производная фундаментальной науки.

Думаю, именно это Нобелевский комитет и желал сообщить.

— Сейчас достаточно премию по химии с премией по медицине и физиологии. Вы рады, что защитили «хорошую химию»?

— Я бы не заявил, что это работы по классической химии, именно напротив, они в какой-то мере достаточно революционные. Нам удалось осуществлять контроль перемещение молекул и запускать его. Еще 20 лет назад об этом кроме того и не думали. Особенность темы, за которую в текущем году присудили премию, пребывает в том, что она находится в самом центре, в самом сердце химической науки.

Нобелевский комитет довольно часто отбирает темы связанные со смежными областями: к примеру, медицина и химия, спектроскопия и химия, физика и химия. А сейчас это химия и химия.

— Что для вас серьёзнее — использование на практике ваших синтезов либо их красота?

— Красота, интеллектуальная красота, само собой разумеется, ответственна. Не редкость красота форм, к примеру, в скульптуре либо архитектуре. Это один вид красоты.

Но я думаю, то, что мы можем делать с молекулами — плоды отечественных проектов, дискуссий, рефлексии, также красиво.

— Какую структуру вы грезите синтезировать?

— Обращение скорее не о структуре, а о функции. Функции смогут быть прекрасными, как у Бена Феринги (Бернард Феринга, один из Нобелевских лауреатов по химии 2016 года, — прим. Indicator.Ru).

Молекулы нельзя назвать прекрасными, они выглядят в большинстве случаев. Но что имело возможность бы стать очень прекрасным с интеллектуальной точки зрения, так это создать молекулу, которая будет вести себя как роторный двигатель. Это красиво как с позиций интеллекта, так и с позиций функции.

— Ваши работы в области молекулярных автомобилей именуют пионерскими. Как они смогут использоваться на практике, к примеру в медицине?

— Это сверхсложный вопрос. На мой взор, мы уделяем через чур много внимания практическому применению, через чур давим на ученых, в особенности на тех, кто занимается фундаментальной наукой. Само собой разумеется, имеется потенциальное использование. К примеру, работы Фрейзера Стоддарта в возможности крайне важны для молекулярных вычислений, создания запоминающих устройств на молекулярном уровне.

Но Я не пологаю, что достаточно компетентен, чтобы придумывать либо искать вероятные сферы применения, каковые покажутся через пять либо десять лет.

— Имеется ли среди ваших сотрудников, занимающихся молекулярными автомобилями, эксперты из России?

— У меня весьма хорошие контакты с учеными из Москвы. Кстати, я стал зарубежным участником Русском академии наук пара недель назад. Весьма этому рад, поскольку у меня имеется приятели в Москве.

Но я не могу назвать каких-либо российских ученых, каковые занимались бы молекулярными автомобилями.

Случайные записи:

Роторные автомобили


Похожие статьи, которые вам понравятся: